Мадрид, Испания. 2011 год
     - На колени. Руки держать над головой.
     Я сглатываю и опускаюсь на колени, руки скрещиваю и поднимаю так, чтобы полицейский видел мои ладони. Вокруг меня в таком же положении стоят парни из группы. Я, не поворачивая головы, пытаюсь рассмотреть, все ли с ними в порядке и замечаю, что у Васко трясутся руки.
     - Бросить оружие! - в этот раз полицейский обращается к Аарону.
     Аарон также стоит на коленях, а руки держит над головой. Он медленно и аккуратно опускает пистолет на пол, за ним следует несколько охранников клуба, а также Кайо - наш барабанщик, который успел отобрать нож у одного из посетителей клуба.
     Легавые забирают пистолеты и нож и надевают всем наручники, в том числе и мне. Не могу поверить, что нас отправят в следственный изолятор. И главное, никто не будет слушать рассказы отбросов общества. Если Аарон каким-то образом сможет от них откупиться, нас посадят в тюрьму, а мы даже ничего не делали.
     Так, у меня есть право на один звонок, а это означает, что есть шанс связаться с братом или отцом, но это будет в крайнем случае, когда другого выхода просто не останется.
     Меня ведут к полицейской машине и заталкивают внутрь, схватив за затылок. Они с задержанными не церемонятся. Возле меня точно также усаживают Кайо, остальных задержанных - по другим автомобилям.
     Мы едем некоторое время и не решаемся сказать друг другу и пары слов. Во время поездки я думаю о том, что за несколько лет скитаний по улицам я так и не стал здесь по-настоящему 'своим'. Почему в трудной ситуации я надеюсь, что придет отец и спасет меня? Неужели я так и остался тем сопляком, который после очередной ссоры тайно покидал дом и думал, что ему принадлежит целый мир?
     Первую половину своего загула, длящегося в течение трех лет, я просто отрывался, играл на гитаре и жил, не думая о будущем. Когда деньги, которые выделил мне отец, закончились, а я не захотел возвращаться в родное гнездышко, пришлось самостоятельно зарабатывать на свое существование. Сначала было сложно, я мог не есть в течение пары дней, а ночевать под мостом или на вписках, если мне удавалось туда попасть. Дальше стало легче.
     За это время каким-то чудом я ни разу не сталкивался с копами. Я растерян и мне немного страшно. Что бы ни случилось, а звонить отцу я не буду.
     Автомобиль останавливается перед участком, копы выходят и открывают двери нам с Кайо. Когда я иду к главному входу серого здания с яркой вывеской 'Policia', они ни на шаг не отстают и в любую секунду, кажется, готовы меня пристрелить.
     Нас обыскивают и изымают вещи, в которые также входит бумажник, мобильный и ключи от квартиры, после чего заводят в следственный изолятор, в котором уже сидит несколько человек. Я устраиваюсь на краешке скамейки и опускаю взгляд на свои ладони.
     В целом я ничего не сделал... кроме того, что в моем заднем кармане нашли пакет с марихуаной. В клубе завязалась масштабная драка с применением оружия, а когда приехали копы и нашли у половины из нас траву, какой-то особо обиженный судьбой мудак сообщил, что мы торгуем наркотой. К слову, я никогда наркотой не торговал, не мое это.
     В течение нескольких часов никто из нас не проронил ни слова. Я даже не смотрел на парней и только думал о том, как отсюда выбраться.
     Через некоторое время выпустили Аарона. Кто-то внес за него залог.
     Васко и Кайо выходят следующими. За ними приехали родители.
     За всех охранников клуба вносит залог сам Аарон. Они вместе уезжают, не оглядываясь на меня и остальных парней из группы. Думаю, выступать там мы больше не будем.
     Проходит достаточно много времени, и постепенно из следственного изолятора забирают каждого из знакомых мне парней. За это время внутрь попало ещё парочка местных попрошаек и воров. Наверное, уже утро, потому что всех выводят из камеры на завтрак, но я не иду с ними.
     Я сижу и не знаю, сколько времени прошло, и что будет со мной в будущем. Напряжение понемногу отпускает, и у меня начинают закрываться глаза...
     Я разлепляю веки и пару секунд не понимаю, где нахожусь. Яркие флуоресцентные лампы жутко слепят глаза, поэтому приходится пару раз протереть их рукой. Всех заключенных как раз снова забирают на очередной прием пищи, я машинально встаю и иду к открытой двери в конец небольшой сформировавшейся очереди.
     - Сколько сейчас времени? - спрашиваю в тот момент, когда подхожу к полицейскому.
     Мужчина хмуро смотрит на меня.
     - Семь часов. Время ужина.
     Прошли практически сутки с того момента, как нас забрали с клуба, а за мной до сих пор никто не явился. Сзади в очереди кто-то толкает меня в спину, заставляя идти дальше.
     Я всегда считал, что отец знает о каждом моем шаге, следит за мной днем и ночью и в случае чего защитит от неприятностей. Если это так, то по какой причине он не вносит за меня залог? Почему я уже сутки нахожусь здесь, среди проституток, хулиганов и воров? Если я все это время ошибался, и отцу на самом деле уже все равно, жив ли я и все ли со мной в порядке, значит, мне нужно пытаться самостоятельно отсюда выбраться.
     - Эй! - громко говорю я полицейскому, идущему впереди. - Сколько мне еще тут сидеть?
     Он не оборачивает и ничего не отвечает.
     В столовой я беру поднос, ставлю на него кашу и чашку с чаем, после чего сажусь за один из столов. Медленно ем кашу, запивая ее сладким чаем, и думаю о том, что нужно использовать свой телефонный звонок. Если я это сделаю, то возненавижу себя, если не сделаю ┐- могу просидеть очень долго.
     Ужин подходит к концу и мы возвращаемся в камеру. Перед тем, как зайти, меня окликает один из полицейских и говорит следовать за ним.
     Мы входим в какую-то комнату с довольно простой обстановкой. Я сажусь на стул возле письменного стола, по ту сторону которого сидит еще один полицейский.
     - Вы обвиняетесь в незаконном хранении и продаже наркотических средств... - начинает рассказывать полицейский причину моего задержания. - Ваше дело передано в суд, во время следствия которого вы будете находиться в следственном изоляторе. Подпишите вот эти бумаги.
     Полицейский толкает ко мне бумаги, и я подписываю их, даже не смотря на то, что на них написано.
     Времени подумать совсем мало. Я могу сидеть здесь и ждать, когда придет время моего заключения в настоящую тюрьму, либо я могу попытаться все решить и выйти на свободу. Я ненавижу себя за следующую фразу:
     - У меня есть право на один звонок.
     ┐- Да. Вы также можете воспользоваться услугами адвоката. Если у вас нет средств для этого, вам будет предоставлен государственный работник, оказывающий юридические услуги. - Полицейский помолчал, после чего обратился к тому, который провожал меня до кабинета. - Мигель, отведи парня к таксофону.
     Мы выходим из кабинета, проходим несколько коридоров, после чего оказываемся возле таксофона. Я набираю номер, который не смог бы стереть из памяти, даже если бы захотел.
     - Алло. - Слышу я знакомый хриплый голос на том конце провода.
     - Пап, привет. Это Егор, - говорю я и чувствую, как поджимаются мои яйца.
     Некоторое время в трубке слышна только тишина, после чего отец произносит:
     - Я знаю, что ты в полиции. Если ты позвонил, чтобы я дал за тебя залог, то у тебя вряд ли что-то получится. Ты взрослый и самостоятельный, поэтому сам разгребай свое дерьмо.
     Я сглатываю.
     - Мне правда нужна твоя помощь. Ты знаешь, что я бы никогда не позвонил, не будь это настолько важно... Прошу тебя.
     В телефоне еще некоторое время раздается тишина, после чего отец отключается. Он, мать твою, просто отключается!